Антикоррупционный тормоз

Уже почти два года подряд президент Петр Порошенко убеждает украинцев и международных партнеров, что специализированный антикоррупционный суд Украине не нужен. Что такие суды существуют разве что в Уганде или на Филиппинах, а Украина как европейская страна в таком учреждении не нуждается.

Тем временем Украина по уровню коррупции сравнялась с Ираном и Россией, а в процессе президентской судебной реформы 80% старых судей переизбрали в обновленный Верховный суд.

Суд, который рассматривал бы коррупционные дела высших должностных лиц страны и смог бы посадить если не друзей президента, то хотя бы его врагов, больше был нужен украинцам и международным партнерам, вкладывающим деньги в поддержку Украины, чем самому президенту. И представленный 22 декабря под давлением международных партнеров президентский законопроект №7440 о Высшем антикоррупционном суде четко дал понять, что правил игры Петр Алексеевич менять не будет и сажать за решетку никого — ни друзей, ни врагов — не собирается.

Что завернуто в яркую обертку

Президентский законопроект о Высшем антикоррупционном суде не только не гарантирует независимости антикоррупционного судопроизводства, но и в принципе не дает надежды на то, что этот суд начнет работать до завершения президентских выборов 2019 г. Ключевые положения текста этого законопроекта противоречат не только рекомендациям Венецианской комиссии, но и самой цели создания антикоррупционного суда: роль международных доноров — рекомендательная, отбор судей — контролируемый, требования к антикоррупционным судьям — нереалистичны, а подсудность дел позволит завалить новообразованный суд огромным количеством дел, не связанных с топ-коррупцией.

Как и предполагалось, ключевым камнем преткновения стала роль международных экспертов в отборе антикоррупционных судей. Именно международные эксперты помогли Украине избрать независимого главу Национального антикоррупционного бюро; так что, пока общественность, международные партнеры и Венецианская комиссия единодушно советовали повторить эту историю успеха, президент решил "учиться на ошибках" и не допустить международников непосредственно к отбору судей. Законопроект президента отводит международным экспертам исключительно совещательную роль: в совете международных экспертов их наделят полномочиями свадебного генерала. Негативные выводы этого совета не обяжут Высшую квалификационную комиссию судей (ВККС) дисквалифицировать сомнительных кандидатов и могут быть преодолены голосами 11 из 16 членов ВККС столь же легко, сколь просто были отвергнуты 60% негативных выводов совета украинских экспертов в конкурсе в Верховный суд. Такая модель прямо противоречит рекомендации Венецианской комиссии, где четко указано о включении номинированных международными донорами экспертов в орган, который непосредственно будет принимать решение об избрании антикоррупционных судей.

Впрочем, проблема фейкового участия международных экспертов в отборе судей "смягчается" тем, что отбирать будет просто некого. Предложенные президентом требования к будущим антикоррупционным судьям — нереалистичны. Участие в конкурсе смогут принять лишь кандидаты, имеющие, вдобавок к судейскому, адвокатскому или научному опыту, "значительный опыт профессиональной деятельности в сфере права по вопросам противодействия коррупции в международных организациях или международных судебных органах". Таких людей в Украине единицы. Впрочем, если таких желающих все же найдется много, Высшая квалификационная комиссия будет по собственному усмотрению, без каких-либо объективных критериев отказывать кандидатам, чей международный опыт покажется ей недостаточно "значительным". Мы уже видели эпопею с избранием независимого аудитора НАБУ. Тогда прокуроры с международным именем — как, например, американец Роберт Сторч, возглавляющий Генеральную инспекцию Агентства по национальной безопасности США и в свое время проводивший аудит ФБР и Интерпола, или Карлос Кастресана, посадивший более 150 высших должностных лиц Гватемалы вместе с президентом страны, проиграли конкурс украинцам, не имевшим какого-либо опыта аудита правоохранительных органов или борьбы с коррупцией в мире.

Более того, для начала работы антикоррупционного суда необходимо, чтобы были избраны, по меньшей мере, две трети судей его состава (определить который должна Государственная судебная администрация). С таким подходом конкурс в Высший антикоррупционный суд либо не состоится вообще — из-за отсутствия конкурсантов, либо превратится в псевдоборьбу "своих" кандидатов.

Однако даже если суд будет сформирован, он не сможет оперативно рассматривать дела о высокопоставленной коррупции. Антикоррупционный суд президента будет рассматривать не только дела по расследованиям Антикоррупционного бюро, но и тысячи других. Согласно законопроекту, суд будет заниматься лишь частью дел НАБУ, а дела о ложных сведениях в электронных декларациях высоких должностных лиц и отмывании средств чиновниками останутся в обычных судах. Таким образом, не попадет в Антикоррупционный суд дело Онищенко, которого обвиняют, в том числе, и в отмывании средств, или дело скандально известного прокурора ГПУ Дмитрия Суса, который "забыл" указать в своей декларации элитное авто, оформленное на бабушку. Зато только антикоррупционный суд будет должен рассматривать все связанные с коррупцией преступления по обращению наркотиков и оружия.

Следует напомнить, что специальный антикоррупционный суд должен был разгрузить коллапс с рассмотрением дел НАБУ в обычных судах. Так, почти каждое второе дело, по которому детективы НАБУ завершили досудебное расследование, а прокуроры Специализированной антикоррупционной прокуратуры (САП) направили в суд, ожидает своего рассмотрения служителями Фемиды полгода и больше. Каждое третье дело, расследование которого Национальное антикоррупционное бюро завершило, не доходит до судебного разбирательства. Одна из причин такой ситуации — занятость судей.

Можно вспомнить, как киевляне трое суток мерзли под стенами Соломенского суда, ожидая судей, которые вышли бы на работу и избрали меру пресечения руководителю Государственной фискальной службы Роману Насирову. А в одном из первых дел НАБУ, так называемом деле тернопольских прокуроров, аресты которых проводили почти два года назад, суд до сих пор не начал его рассмотрения по сути.

Дело судьи Алексея Бурана, открывшего огонь по детективам НАБУ во время законного обыска его помещения, спустя почти год судебного разбирательства будет слушать с самого начала новая коллегия судей. Причина — отказ двух коллегий судей принимать участие в этом деле.

Более полугода назад в суд было передано дело о "газовой схеме Онищенко". Но за это время не состоялось ни одного судебного заседания.

То же касается и расследования против директора Запорожского титано-магниевого комбината — так называемого дела Фирташа. Уголовное дело против директора завода, контролируемого Фирташем, уже более года лежит без рассмотрения в суде, в то время как олигарх через хозяйственные суды пытается "забетонировать" свое право владения государственным комбинатом.

Полтора года суд не мог начать слушания против экс-директора НАК "Нафтогаз Украины", трижды пытаясь вернуть дело в САП. Пять раз переносили рассмотрение дела против судьи Дзержинского районного суда г. Харькова, переданного в суд 20 месяцев назад. Судью поймали "на горячем" во время передачи взятки.

Смогут ли исправить ситуацию несколько десятков антикоррупционных судей, заваленных делами о коррупции в обращении наркотиков и оружия? Вопрос риторический.

Падение гривни и антикоррупционный суд

В то же время за фейковый антикоррупционный суд заплатит каждый украинец — падением гривни, уменьшением покупательной способности и необходимостью годами отдавать высокие проценты за занятые через евробонды деньги.

Ведь создание настоящего антикоррупционного суда — одно из ключевых требований для получения следующего транша Международного валютного фонда. Из-за невыполнения этого требования мы не получили 1,3 млрд долл. поддержки от МВФ в ноябре этого года. Более того, продолжение сотрудничества с МВФ — условие предоставления помощи от Европейского Союза. Даже Национальный банк Украины уже заявил, что без траншей от МВФ Украина не сможет безболезненно выплатить долговые обязательства в 2019 году.

Вместе с тем власть готова заставить нас платить большие проценты за заимствование на кредитном рынке, чтобы только не выполнять антикоррупционные требования ключевых международных доноров. Вместо создания антикоррупционного суда и получения дешевых кредитов МВФ власть втянула нас в более дорогое долгосрочное долговое ярмо евробондов. Для сравнения: кредиты от МВФ стоят украинцам приблизительно 2,7% годовых (процентная ставка не фиксированная), а привлеченные в этом году евробонды — 7,4. Разница в 4,7% годовых на сумме в 1 млрд долл. составляет 47 млн долл. в год. Это вдвое больше, чем ежегодно тратится из государственного бюджета на лечение всех онкобольных детей и взрослых в стране. То есть украинцы уже будут платить за несоздание антикоррупционного суда 1,3 млрд грн в год только в виде процентов за внешние долги. Впрочем, при отсутствии сотрудничества с МВФ мы не можем рассчитывать даже на следующие евробонды: страна, не кредитуемая МВФ, не привлекает других заимодателей. Если же Украине все же удастся найти частных кредиторов, ставка будет значительно выше, чем нынешние 7,4%.

Следовательно, долгожданный президентский законопроект об антикоррупционном суде стал всего лишь очередным разочарованием. Если Петр Порошенко не хочет заплатить за это разочарование окончательной потерей уважения на международной арене, окончательным падением электоральных шансов, да еще и дефолтом в избирательный год, он должен был бы отозвать этот горе-законопроект и безотлагательно подать другой. Законопроект, который будет создавать не бутафорский, подконтрольный политической элите антикоррупционный суд, а независимый, которого уже 2 года требуют от Украины международные партнеры. Суд, который вернет доверие к президенту, обещавшему всему миру с трибуны Верховной Рады борьбу с коррупцией в Украине, а не с антикоррупционными органами, начавшими производства против ТОП-чиновников.