Из всех достижений Китая за последние два десятилетия самым впечатляющим является подъем его технологической индустрии. На Alibaba в два раза больше электронной коммерции, чем на Amazon. Tencent запускает самое популярное в мире суперприложение с 1,2 млрд пользователей. Техническая революция в Китае также помогла изменить его долгосрочные экономические перспективы дома, позволив ему выйти за рамки производства в новые области, такие как цифровое здравоохранение и искусственный интеллект (ИИ). Великолепная технологическая индустрия не только способствует процветанию Китая, но и может стать основой для вызова американскому превосходству.
Вот почему нападки президента Си Цзиньпина на технологическую отрасль его страны, оцениваемую в 4 триллиона долларов, так удивляют. Было вынесено более 50 нормативных актов против множества фирм за головокружительное множество предполагаемых правонарушений, от нарушений антимонопольного законодательства до нарушений приватности данных. Угроза государственных запретов и штрафов сказалась на курсах акций и обошлась инвесторам примерно в 1 триллион долларов.
Цель Си может заключаться в том, чтобы унизить магнатов и дать регулирующим органам больше власти над неуправляемыми цифровыми рынками. Но более глубокие амбиции Коммунистической партии заключаются в реорганизации отрасли в соответствии с её планом. Китайские автократы надеются, что это обострит технологические преимущества их страны, одновременно увеличивая конкуренцию и принося пользу потребителям.
Возможно, их подстёгивает и геополитика. Ограничения доступа к компонентам, изготовленным по американским технологиям, убедили Китай в необходимости большей самостоятельности в таких критически важных областях, как полупроводники. Такие «жесткие технологии» могут выиграть, если репрессии в социальных сетях и игровых компаниях направят на «путь истинный» талантливых инженеров и программистов. Однако репрессии - это также и гигантская авантюра, которая может в конечном итоге нанести долгосрочный ущерб предприятиям и экономическому росту страны.
20 лет назад Китай едва ли стоял на пороге технологического чуда. Кремниевая долина с презрением относилась к таким пионерам, как Alibaba, называя их подражателями, пока они не опередили ее в области электронной коммерции и цифровых платежей. Сегодня 73 китайские цифровые фирмы стоят более 10 миллиардов долларов. У большинства есть западные инвесторы и руководители с иностранным образованием. Динамичная экосистема венчурного капитала постоянно рождает новых звезд. Из 160 китайских «единорогов» (стартапов на сумму более 1 миллиарда долларов) половина работает в таких областях, как искусственный интеллект, большие данные и робототехника.
В отличие от войны Владимира Путина с российскими олигархами в 2000-х годах, репрессии Китая - это не борьба инсайдеров из-за добычи ресурсов. На самом деле, мотив этих действий перекликается с опасениями, регуляторов и политиков на Западе: цифровые рынки имеют тенденцию к монополии, а технологические фирмы накапливают данные, злоупотребляют поставщиками, эксплуатируют работников и подрывают общественную мораль.
Пришло время ужесточить контроль. Когда Китай открылся, партия держала удушающий контроль над финансами, телекоммуникациями и энергетикой, но позволила технологиям немного свежего воздуха. Их пионеры цифровых технологий использовали это почти полное отсутствие регулирования для невероятно быстрого роста. У Didi, предоставляющего транспорт, больше пользователей, чем людей в Америке.
Однако крупные цифровые платформы также использовали свою свободу, чтобы убирать с рынка более мелкие фирмы. Они не позволяют поставщикам продавать более чем на одной платформе. Они отказывают водителям, доставщикам еды и другим работникам в элементарных льготах. Компартия хочет положить конец подобному. Это стремление поддерживают многие инвесторы.
Вопрос в том, как? Китай вот-вот станет политической лабораторией, в которой непонятное государство борется с крупнейшими мировыми фирмами за контроль над основной инфраструктурой 21 века. Большие данные, которые, по словам правительства, являются «фактором производства», таким же, как земля или рабочая сила, могут перейти в общественную собственность. Государство может обеспечить взаимодействие между платформами (чтобы, скажем, WeChat не сможет продолжать блокировать конкурентов). Алгоритмы, вызывающие привыкания, могут начать контролироваться более строго. Все это повредит прибыли, но может улучшить работу рынков.
Но не заблуждайтесь, подавление непослушных технологических компаний Китая также является демонстрацией безудержной мощи партии. В прошлом ее приоритеты часто становились жертвой корыстных интересов, в том числе коррумпированных инсайдеров, и ее сдерживали потребности в привлечении иностранного капитала для создания рабочих мест. Теперь компартия, уверенная в своей силе избавившаяся от ограничений, с бешеной скоростью издает новые правила и применяет их со свежим рвением. Незрелость нормативно-правовой базы Китая проявляется в полной мере. В его главном антимонопольном органе работает всего около 50 человек, но они могут разрушить бизнес-модели одним росчерком пера. В случае отказа от надлежащей правовой процедуры -компании должны улыбаться и терпеть.
Лидеры Китая десятилетиями успешно игнорировали западные лекции по либеральной экономике. Они могут рассматривать свое подавление технологической индустрии как усовершенствование своей политики государственного капитализма - схему сочетания процветания и контроля, чтобы сохранить стабильность в Китае и правящую партию. Действительно, по мере того, как население Китая начинает сокращаться, партия хочет повысить производительность за счет государственного управления, в том числе за счет автоматизации заводов и формирования городских мегакластеров.
Тем не менее, попытка изменить китайские технологии может легко потерпеть неудачу. Это, вероятно, вызовет подозрения за границей, подорвав амбиции страны по продаже услуг и установлению глобальных технологических стандартов в 21 веке, как это сделала Америка в 20. Любое замедление роста будет ощущаться далеко за пределами Китая.
Более серьезный риск состоит в том, что репрессии притупят дух предпринимательства в Китае. По мере того, как экономика переходит от производства товаров к услугам, спонтанное принятие риска, подкрепленное сложными рынками капитала, станет более важным. Некоторые из ведущих технологических магнатов Китая отказались от своих компаний и общественной жизни. Подражатели дважды подумают, прежде чем попытаться копировать их, не в последнюю очередь потому, что репрессии резко увеличили стоимость капитала.
Замедление запуска старапов
Крупнейшие технологические компании Китая теперь торгуют со средней скидкой 26% на доллар с продаж по сравнению с американскими фирмами. Экономическое развитие в значительной степени связано с созидательным разрушением. Автократические лидеры Китая показали, что они могут справиться с разрушением. Будет много сомнений в том, будет ли этот технический беспорядок способствовать творчеству.
