России надо заткнуть рот

О будущем отношений с северным соседом, о первопричине потенциальных терактов в центре Киева и о перспективах перевоспитания украинофобов рассказал в эксклюзивном интервью «Обозревателю» первый президент Украины Леонид Кравчук.

«Обозреватель»: Как вам результаты выборов у наших «заклятых» соседей? Чего от них ожидать после того, как за Путина проголосовало более 76%?

Леонид Кравчук: Там было все предусмотрено. Философия России сейчас состоит в чем? В каждом россиянине живет Путин, а в Путине живет частичка каждого россиянина. И они взаимодействуют. То, чего хочет Россия, — делает Путин. То, что делает Путин, — поддерживается подавляющим большинством россиян. Так сложилась история России. Кроме давления и покорения, других отношений с соседями она не знает. Россия воюет веками. И для россиянина главное — величие родины. Это отразилось даже в песнях. «Жила бы страна родная, и нету других забот», «Бродяга к Байкалу подходит, рыбацкую лодку берет. И грустную песню заводит, о семье что-то поет».

Первый канцлер Германии Отто фон Бисмарк когда-то сказал замечательные слова о том, что Россия обладает невероятным запасом ресурсов. Эти ресурсы — безмерное терпение ее народа. Учась в Академии общественных наук при ЦК КПСС, мне пришлось попутешествовать по регионам России, вплоть до Урала. Я такой бедности, как там, в жизни своей не видел. Приходишь в магазин, а там тюлька и водка, и люди все ходят пьяные. Спрашиваешь их, как живете, а они отвечают, что прекрасно! Понимаете?!

Такая философия позволяет власти, в данном случае Кремлю, действовать так, как они хотят. Потому в шести горячих точках Европы и Ближнего Востока присутствует Россия со своими войсками. Она активно проводит политику столкновения в Европе, например, в Великобритании. Вмешивается в выборы в США. Везде Россия действует адекватно своему политическому видению. Поэтому их выборы были предсказуемыми.

Другое дело — какие выводы мы должны сделать. Получить 70% поддержки — это для Путина означает, что его политика войны, агрессии, в том числе и против Украины, народом поддержана. Он в любое время может опереться на эту поддержку. Это — первое. Второе — он знает, что его окружение, которое он создал за эти 18 лет, всегда будет вместе с ним и будет активно выполнять его приказы. То есть у него есть поддержка народа и совместные действия его окружения.

— И как же нам жить тогда с таким соседом?

- Мы должны это знать и не жить иллюзиями. Мы изменить Россию не можем. Переселиться в другой регион тоже не можем. И Россия не переселится. Так сложилось, и мы должны жить с ними как соседи. Что может Украина? Прежде всего, укреплять свою силу: экономику, оборонительные возможности. Но остановить Путина самостоятельно Украина не сможет. Итак, есть один выход — мировое сообщество может его остановить. У меня такое впечатление, что Европа просыпается. Она увидела опасность Путина и теперь закрывает для него все шлюзы. Хотя остаются еще люди, которые поддерживают Россию — не столько по убеждениям, сколько за деньги. Тот же Герхард Шредер, бывший канцлер. Но из пяти стран, по которым должен проходить «Северный поток — 2», четыре уже высказались против.

Страны Запада объединенными усилиями должны нажать на Россию так, что она вынуждена будет остановиться. Не только санкциями. Это должна быть изоляция, Россию нужно поставить в такое положение, чтобы она в конце концов изменила свою внешнюю политику и прекратила войну на Украине. Россия будет каркать «вороной», что бы вы ни делали, если ей не заткнуть рот. Я против силы, но экономические и дипломатические санкции могут повлиять, если это делать комплексно. И мы внутри страны должны быть едиными. Не может быть такого, что президент говорит одно, а оппозиция — другое, что политические силы в стране разошлись в основном вопросе — вопросе войны и мира. Найдите другое государство в мире, где бы политические силы разошлись в вопросах войны и мира?! А у нас тут разные точки зрения. Значит, с нами что-то не то происходит.

- Однако похоже на то, что Россия пока не собирается ослаблять свое давление на Украину. Среди последних событий — подготовка российской агентурой теракта в Верховной раде, центральную роль в осуществлении которого, по данным правоохранителей, должна была отыграть все еще Герой Украины Надежда Савченко вместе с ранее арестованным руководителем «Офицерского корпуса» Владимиром Рубаном. Правда, часть нашего политикума явно не верит версии СБУ, высмеивая саму возможность подобного теракта. Каково ваше видение ситуации?

— Я дважды встречался с Савченко. Однажды вместе с Рубаном. Это было награждение волонтеров, которые вели значительную работу по линии возвращения наших пленных. Я вручал награды, в том числе Рубану. Пришлось пообщаться и с Надеждой Савченко. У нее есть такая черта в характере — она ​​никого не боится, она всем говорит «правду-матку», она может сказать все, что думает — президенту, премьеру. И это для нее, так сказать, «ореол славы».

Ясное дело, что в разговорах со своими коллегами она не подбирала слов. Она вполне могла говорить, что «их надо перестрелять, перебить» и так далее. Это могло быть, я допускаю. Но я не думаю, что, скажем, для государственного переворота в прямом смысле этого слова было бы достаточно Савченко и небольшого количества ее людей. Теракт — это реально.

Но главная моя идея заключается в том, что не надо быть спокойным в наше время. Есть много людей, которые недовольны своей жизнью. Есть много людей, которые хотели бы устранить власть, в том числе и силовым способом. И у этих людей есть оружие, часть из них прошла АТО. Проблемы в повседневной жизни, психологические изменения и перекосы у людей под давлением войны могут породить невероятно быстрые агрессивные действия, которые могут вылиться в теракты, массовые акции с применением силы.

Итак, чтобы этого избежать, наша власть должна действовать так, чтобы улучшать ситуацию на Украине. Скажем, летчик застрелился (Владислав Волошин — прим. ред.). Причина какая? Он не видел смысла жизни, даже, я бы сказал, ему нечем было кормить семью. Известный летчик. И таких людей немало. Многие из них готовы действовать агрессивно. Если 60% украинцев живут ниже черты бедности — это данные ЕС по Украине, — то в такой ситуации может взорваться что-угодно. Значит, надо, во-первых, менять экономическую, социальную ситуацию к лучшему. Во-вторых, нужно научиться говорить с людьми, вести с ними открытый диалог.

Я иногда смотрю канал ICTV, где еще есть «Свобода слова», как они говорят. Какая это свобода слова? Приходят политики от власти, приходят от оппозиции, и ссорятся между собой. Нет на Украине диалога между оппозицией и властью. Я никогда не соглашусь с тем, что оппозиция — это наши враги. Если поставить так вопрос, тогда не о чем дальше говорить. Мы живем с врагами — значит, война неизбежна. Каждые выборы президента — это водораздел между страной: восток, запад, центр…

— Оппозиция тоже власть врагом называет!

— Да, это взаимно. Но, видите, тот, кто обладает властью, должен быть терпеливее. Должен показывать пример. Я не говорю, что оппозиция у нас идеальная. Но играть в одни ворота, или реагировать агрессивно на оппозицию, значит обострять ситуацию. Если мы не научимся вести диалог, то все проиграем — и власть, и оппозиция.

- Несколько слов о Крыме и Донбассе. Вы верите, что в обозримом будущем мы сможем вернуть контроль над ними?

— Верю.

- А сколько времени нужно?

— Я не знаю. Я впервые приехал в Крым, будучи студентом. Это был 1953-й год. Через год после этого Крым был передан Украине, в 1954-м году. В 1953-м я увидел, как там жили люди — орловские, тамбовские. Они выходили на улицу и плакали, они не знали, что им там делать, как жить. Они опухли от укусов москитов.

Так случилось, что после того, как мы были в Крыму (я и группа студентов), туда приехал Хрущев со своим зятем Аджубеем. И эти несчастные люди вышли к Хрущеву, окружили его, стали умолять, молить. Уберите нас отсюда, мы не можем здесь жить! Хрущев, не останавливаясь в Крыму, приехал в Киев, где первым секретарем ЦК КПУ был Кириченко, зашел к нему в кабинет и сказал, что вы должны забрать Крым. Потому что Россия не может справиться с ситуацией в Крыму. «Не может справиться», — так и пишет в своих записках Аджубей.

Кириченко начал упираться, мол, мы не можем забрать Крым, у нас же производственные планы, все нарушится! Хрущев тогда берет Кириченко в поезд, везет в Москву на заседание политбюро, где тут же было принято решение о передаче Крыма Украине. Поэтому эти иллюзии, что в пьяном виде Хрущев передал нам полуостров — это глупости. Заставили, еще раз подчеркиваю, ЦК Компартии Украины принять Крым. То есть Россия не могла с ним справиться.

Я к чему это рассказываю? Потому что и сейчас там такая же ситуация складывается. Нам не надо забирать Крым, он сам к нам придет. Потому что Россия все больше показывает свою неспособность им управлять. Они думают, что сделать из Крыма: военную базу ли? Эти небольшие фрагменты правдивой информации, которые доходят до нас, свидетельствуют о том, что далеко не все на полуострове хорошо складывается. И мы не будем просто ждать — мы будем идти вперед, и ситуация у нас будет улучшаться — и экономически, и социально, и политически. И тогда люди увидят, что здесь лучше.

Когда это наступит? Вот наступило тогда, в 1954-м году, может наступить и сейчас. Кто мог сказать, что Советский Союз развалится в 1991 году? Кто это мог предвидеть? За полтора месяца до развала мы с Горбачевым обсуждали планы укрепления федерации. Но когда в политический процесс включается народ, он может в любое время все изменить. Здесь не хотелось бы сравнивать с Украиной, но сейчас у меня есть большое недовольство относительно дисциплины и порядка здесь, у нас, сегодня. А вы всем довольны?

- Да не очень…

— То то же. Если государство не может внутри себя навести порядок, то что это за государство? Вот приехали машины сюда, перегородили улицу (показывает рукой в направлении, где еще недавно так называемый Михомайдан стоял). Чего их пустили сюда?

— Сами приехали.

— То есть что хочу, то и ворочу. Почему стоял этот «палаточный Майдан» на дороге, перекрыв движение людям, почему? Есть закон. Приехали правоохранители, поговорили спокойно, убрали за один день — и все! Власть должна действовать, а не говорить. И выполнять Конституцию и закон. И не может группа людей решать свои вопросы так, чтобы мешать мне, гражданину. Демократия — это когда мы друг другу не мешаем. Если вы демократ, я демократ, а вы хотите вести свою «демократическую жизнь» так, что я буду ограничен — это уже не демократия. Я тогда должен против вас выступать.

- За геополитическими, патриотическими и экономическими аргументами в дискуссиях о возвращении оккупированных территорий часто забывается еще один, не менее важный фактор. Фактор человеческих отношений. Допустим, мы вернемся в Крым и Донбасс. Но там останутся люди, которые, в подавляющем количестве, нас, украинцев, ненавидят. Как нам с ними жить? Как их перевоспитать?

— Их может перевоспитать жизнь. Уже сейчас они видят, что ожидали гораздо большего, чем имеют в своих «ДНР» и «ЛНР». Конечно, есть и останутся люди, которые нас ненавидят. Я не знаю, сколько их. Но если мы укрепим границу и сюда не будут проникать всевозможные соловьевы и кисилевы, если оттуда, из Москвы, со своим телевидением не будут проникать спецслужбы, ситуация быстро изменится. Я знаю десятки примеров: когда у власти были фашисты, народ вел себя, как фашисты, а как только власть сменилась, и народ становился другим. Это история.

- Как думаете, нужна какая-то автономия для Донбасса?

— Возможно, организация власти должна измениться. Я не говорю о федерализации, но говорю о большем количестве свобод и прав у регионов. Я говорю о серьезных изменениях Конституции в этом направлении, то есть мы не можем вернуть все, как было, ничего не изменив. Это была бы большая ошибка. Иначе мы опять можем окажемся перед ситуацией, которую не знаем, и снова начнем набивать шишки.

- В области государственного языка какие-то компромиссы целесообразны?

— Я думаю, что и здесь может быть компромисс. Существует Европейская хартия региональных языков, надо ее взять на вооружение и внести соответствующие коррективы в законодательство. Не надо бояться. Украинский язык должен победить не потому, что его насаждают силой, а потому, что он является важным, авторитетным, он дает человеку право быть в системе власти, дает доступ к образованию, помогает широкому общению. Не надо упираться, надо проводить изменения в рамках интересов всех людей на Украине, а не только одной группы.

Знаете, обо мне говорили, что я «ходил между капельками». В этом есть доля правды. Я знал, что если буду поддерживать только восток, против меня выступит запад. Если я буду поддерживать только запад — против выступит восток. Я все время балансировал. Нельзя быть «козлом», с позволения сказать, если ты знаешь, что есть две страны, — а у нас их, пожалуй, больше, — надо считаться с тем, что есть. Мы не можем взять людей с других планет. У нас есть люди, которые есть, и наша политика должна быть такой, чтобы удовлетворять интересы всех наших людей. Только так можно строить Украину.

- Боевикам амнистию стоит давать?

— Тем, кто убивал, кто пытал, амнистии быть не может. Другое дело — если человек, скажем, просто работал на заводе в «ДНР». То есть амнистия не может быть общей. Вопрос этот непростой, и политики, общественные деятели, СМИ, церковь могли бы сделать много полезного в его решении. Мы должны руководствоваться тем, что процесс воссоединения Украины состоится обязательно, и тогда, наконец, разные люди станут рядом. Им предстоит совместно строить и восстанавливать независимую Украину, стирать психологические различия между собой. Значит, надо создать правовую базу для такой объединительной работы, принять соответствующие законы. Чтобы в «Л/ДНР» не было спекуляций типа: придут украинцы и всех перестреляют. Заранее должен появиться закон, который все определит. Да, убийц мы накажем. Но, думаю, они и сами убегут.