Что будет с ценами и зарплатами к концу года: макропрогноз от Кабмина

Эпидемия COVID-19 нарастает и в мире, и у нас в стране. И это заставляет экономистов пересматривать даже недавние прогнозы в сторону ухудшения. Так, меньше двух недель назад СМИ рассказывали о том, что зарубежные и украинские эксперты сулят Украине в этом году падение ВВП на 4%. Примерно такой же показатель – минус 3,9% ВВП – обнародовали 30 марта в правительстве вместе с другими предварительными цифрами макропрогноза, которые предполагалось использовать при пересмотре бюджета. А на днях Кабмин опубликовал уже новые цифры – еще хуже прежних. Теперь падение ВВП ожидается уже на уровне 4,8%. Также ухудшился прогнозный показатель инфляции, зарплат и ряд других.

Как ухудшился прогноз за год

Первый полный макропрогноз на 2020 год Кабмин сделал еще 15 мая 2019 года. Несмотря на то, что мировой кризис прогнозировался, еще ничто не предвещало реальных проблем. Поэтому предполагалось, что при сохранении динамики развития ВВП Украины в 2020-м вырастет на 3,3%, инфляция составит порядка 6%, средняя зарплата увеличится к концу года до 12 043 грн, а ее покупательская способность вырастет, по сравнению с предыдущим годом, на 8,7% (рост реальной зарплаты). Если же реформы ускорятся, многие макропоказатели окажутся даже лучше, рассчитывали в тогдашнем правительстве.

Новый Кабмин, сформированный к осени, рассчитал макропрогноз по-своему, искренне намереваясь превзойти даже оптимистичный сценарий предшественников. В частности, нарастить ВВП до 3,7%, замедлить инфляцию до 5,5%, а среднюю зарплату повысить почти до 12,5 тыс. грн, причем с увеличением производительности труда (3,2% вместо 2,6) и покупательской способности (до 10,1% вместо 8,7).

Однако пандемия коронавируса, разразившаяся зимой, заставила экономистов пересматривать прогнозы в сторону ухудшения для всех стран мира, и Украина не стала исключением. Причем, поскольку с проблемой подобного масштаба человечество столкнулось впервые, да и самого масштаба никто не представлял и, можно утверждать, не представляет до сих пор, прогнозы стали ухудшаться, что называется, по ходу действия. Например, всего за полторы недели до объявления карантина в Украине замглавы НБУ Дмитрий Сологуб говорил в интервью, что значительных негативных тенденций из-за коронавируса экономисты пока не видят, и проблемы Китая, скорее всего, окажут не самое сильное влияние на Украину, по сравнению с другими странами. Хотя уже тогда экономисты отмечали уменьшение притока денег в страну и настороженность бизнеса в связи с экономической ситуацией в мире. Однако всерьез об ухудшившихся перспективах украинской экономики заговорили только после объявления карантина в стране, когда бизнес стал сворачиваться, а медицина – подсчитывать возможные потери.

Во второй половине марта целый ряд экспертных организаций уже прогнозировали Украине не рост ВВП, а стагнацию или даже рецессию. В частности, базовый прогноз Dragon Capital предсказывал сокращение ВВП Украины на 4%, а пессимистический – на 9%.

В конце марта, готовясь перекраивать бюджет, чтобы найти дополнительные деньги на здравоохранение и компенсацию потери доходов тысячами украинцев в связи с карантинными ограничениями, Кабмин представил некоторые цифры из нового макропрогноза, которые были положены в основу проекта закона "О внесении изменений в Закон Украины "О государственном бюджете Украины на 2020 год" – №3279 от 30 марта 2020 года. Теперь, когда пандемия коронавируса коснулась Украины напрямую, в кабминовском макропрогнозе уже говорилось, что ВВП в 2020 году сократится на 3,9%, инфляция ускорится до 8,7%, а реальная зарплата не только не увеличится, а даже упадет на 0,3%. Уровень безработицы вырастет с 8,1 до 9,4%.

Как менялись прогнозы:

Однако законопроект, предлагавший урезать многие статьи расходов, ожидаемо вызвал критику и был отправлен на повторное первое чтение. К тому времени сменились главы Минфина и Минздрава, и переработкой законопроекта занялись новые люди. И начали они с презентации нового макропрогноза. Который ожидаемо оказался еще хуже, чем озвученный несколькими днями ранее. Падение ВВП – 4,8%. Инфляция – 11,6%. Падение номинальной зарплаты на 15%, реальной – на 4,5%. Продуктивность труда не только не вырастет, но и снизится на 3,3%.

По заявлению Кабмина, новый макропрогноз был согласован с МВФ, с которым Украина сейчас ведет переговоры о новом кредите. Тем не менее мы поинтересовались у экспертов, насколько реальными они считают озвученные перспективы? Не окажется ли реальность хуже? А может быть, названные цифры – слишком пессимистичны?

"Точно спрогнозировать отрицательный экономический эффект эпидемии невозможно"

Эксперты считают, что представленный макропрогноз – "клиповый", или ситуативный. Просто потому, что точно спрогнозировать, каким будет период ограничений и насколько сильно в результате пострадает экономика, не может никто.

"СМИ пытались спрогнозировать обоснованно, каким будет отрицательный экономический эффект от эпидемии, просто невозможно. Потому что мы даже не знаем, каким будет масштаб и самой заболеваемости, и необходимых мер по предотвращению эпидемии. Поэтому я этот прогноз рассматриваю просто как технический расчет, который необходим для того, чтобы посчитать новые цифры измененного бюджета-2020. В дальнейшем прогноз может меняться как в лучшую, более оптимистическую сторону, так и в более пессимистическую. Я не исключаю, что показатели могут быть и хуже. Но может быть и такое, что экономика начнет достаточно быстро восстанавливаться после ограничений, и тогда на конец года цифры будут лучше", – говорит ведущий научный сотрудник Института экономики и прогнозирования НАНУ Ярослав Жалило.

Эксперт считает, что представленные в макропрогнозе цифры – это попытка восполнить очевидный дефицит бюджета за счет инфляции.

"Это игра с макроэкономическими показателями для того, чтобы делать определенный базис бюджетных доходов. Если темп роста экономики понижается или увеличивается темп снижения экономики, но при этом повышается уровень инфляции, то, соответственно, можно выйти приблизительно на такой же объем бюджетных доходов в номинальном измерении, как планировалось раньше. То есть, если при снижении ВВП инфляция будет выше, это будет способствовать увеличению доходной части бюджета", – объясняет Ярослав Жалило.

Экономический эксперт Алексей Кущ говорит, что глубина кризиса и степень ухудшения макроэкономических показателей во многом будет зависеть от монетарной политики Нацбанка, а регулятор пока никак не обозначил избранную тактику реагирования на кризис.

"Во время последних двух кризисов – 2008-2009 и 2014-2015 годов – мы видели сопоставимое падение ВВП, на 15% и на 16% соответственно. При этом макроэкономические последствия отличались разительно. В 2009 году проводилась консервативная монетарная политика по сокращению денежной массы. В результате инфляция составила примерно 12%, курс гривни девальвировал в полтора раза, с 5 до 8 грн/доллар. А в 2015 году, по сравнению с 2014-м, реальный ВВП тоже падал, но номинальный резко вырос за счет инфляции, или так называемого дефлятора. Раздувание номинального ВВП произошло за счет эмиссионной гиперактивности Национального банка. На 100 млрд грн тогда был докапитализирован "Нафтогаз", десятки миллиардов ушли на докапитализацию ПриватБанка и государственных банков, больше 80 млрд грн было закачано в Фонд гарантирования вкладов физлиц вследствие разрушения банковской системы и т. д. – это все колоссальные цифры денежной эмиссии, которые были просто выброшены на ветер. Все это и привело к гипертрофированному раздуванию номинального ВВП за счет дефлятора.

В 2014 году инфляция составила 26%, в 2015-м – 44%, гривня обесценилась почти в 4 раза – с 8 до 30 грн/доллар. То есть мы видим совершенно разные последствия двух кризисов. И это говорит о том, что в основе преодоления кризиса у нас лежит именно монетарная модель, то есть модель реагирования на кризис Нацбанком. Это может быть консервативная модель, как в 2009 году, когда была только точечная эмиссия, или гиперинфляционная модель реагирования, когда просто включат печатный станок как в 2014-2015 годах. А может быть какая-то третья модель, разработанная уже с учетом опыта преодоления кризисов. Но мы пока не видим внятной позиции Нацбанка насчет преодоления кризиса. Насчет того, как он видит роль центрального монетарного органа в стабилизации экономики", – говорит Алексей Кущ.

Он подчеркивает, что на сегодняшний день точно известно лишь то, что "в условиях карантинного блэкаута экономики эмиссионные источники наполнения бюджета частично будут заменять налоговые источники". То есть суммы, которые недополучит бюджет в виде налогов и сборов (многие из которых на время карантина, напомним, отменены или отсрочены), будут пробовать компенсировать за счет дополнительного выпуска гривни. Если Нацбанк активно "включит печатный станок", национальная валюта обесценится сильнее, инфляция вырастет, но дефицит бюджета уменьшится. Если же размер эмиссии будет умеренным, то инфляция ускорится незначительно, однако дефицит бюджета может оказаться более значительным.

На днях должен выйти очередной прогноз НБУ, в котором, возможно, будут содержаться какие-то ответы на вопросы о тактике.

Какой инфляции стоит ожидать – мнения экспертов разошлись

Алексей Кущ говорит, что уже сейчас видит некоторые тревожные сигналы.

"Нацбанку разрешили покупать на вторичном рынке ОВГЗ – то, что с 2018 года было запрещено. В 2014-2015 году за счет таких операций портфель регулятора по вложению в ОВГЗ вырос на 200 млрд грн. Сейчас тоже есть риск, что монетарный потенциал Нацбанка будет использоваться не для поддержки экономики и населения, а для выкупа ОВГЗ у нерезидентов. Ведь у нас основная часть рыночных выпусков ОВГЗ находится именно у нерезидентов. Сейчас они не могут продать ценные бумаги, потому что их никто не покупает. Если же эмиссионный потенциал Нацбанка пойдет на выкуп ОВГЗ у нерезидентов, гривневая масса поступит на рынок капитала. Нерезиденты затем могут за гривни покупать доллары и выводить их за рубеж. И это будет двойной удар по экономике. С одной стороны, НБУ будет использовать эмиссию для поддержки нерезидентов, с другой стороны, он потом будет вынужден тратить свои золотовалютные резервы на валютные интервенции на рынке", – объясняет экономист.

Если такое произойдет, последствия для экономики могут быть намного более катастрофичными, чем в 2014-2015 годах, предупреждает Алексей Кущ.

В то же время Ярослав Жалило считает, что Нацбанк не допустит слишком большого роста инфляции:

"Нацбанк будет продолжать ту монетарную политику, которую он на себя взял. Соответственно, он будет показывать невысокий уровень инфляции и, как следствие, он может занижать показатели экономического роста, потому что просто не будет допускать слишком активного монетарного стимулирования. Инфляция, на мой взгляд, сейчас не будет существенной еще и потому, что сейчас, в отличие от, допустим, кризисного периода 2008-2009 годов, другая ситуация. Сейчас у нас не кризис ликвидности, а кризис платежеспособности. Конечно, если речь пойдет о необходимости финансирования дефицита бюджета в том числе, допустим, за счет скрытой эмиссии через покупку Нацбанком ОВГЗ, не исключено, что такая монетизация дефицита может резко ускорить инфляцию. Но я не уверен, что выход из нынешнего кризиса будет сопровождаться слишком высоким показателем инфляции. Если этот выход будет достаточно динамичным. Если вспомним 2013-2014 годы, то там инфляция была до 40%. В данном случае я пока не думаю, что однозначно можно ожидать такого инфляционного скачка. Но, повторюсь, пока прогнозы строить невозможно, потому что мы не знаем ни серьезности медицинского или санитарного кризиса, ни последствий для экономики", – говорит эксперт.

Алексей Кущ высказывает убеждение, что в нынешней ситуации необходимо перейти к более краткосрочному прогнозированию. Это позволит оперативнее реагировать на вызовы и корректировать бюджет.

"Я бы на месте правительства сейчас перешел к составлению трехмесячных бюджетных прогнозов, квартальных бюджетных планов. Потому что попытки предсказать, что будет осенью, сейчас безрезультатны", – говорит Алексей Кущ.