Большая часть дискуссий относительно сдерживания и «реального» оборонного потенциала теряется в шуме, создаваемом нарративом, который акцентирует наше внимание на фейковых новостях.
Фейковые новости, информационная война и вепонизация информации уже превратились в привычные темы внутри западного стратегического дискурса. Согласно господствующей на Западе точке зрения, киберпространство вместе с вездесущими социальными сетями создают тот опасный коктейль, который делает демократические западные общества уязвимыми перед хищнической политикой и действиями враждебных государств. Хотя термин «вепонизация информации» уже превратился в расхожее выражение, применимое к множеству игроков, в эпицентре этого феномена оказалась Россия.
Согласно господствующей на Западе точке зрения, после аннексии Крымского полуострова в 2014 году Россия сделала западные общества и государства мишенью своих фейковых новостей и других проявлений «вепонизированной», то есть превращенной в оружие информации. Это, несомненно, так, однако такой взгляд Запада на Россию только мельком затрагивает ту истинную проблему, которая существует в области обороны. Неадекватно определяя угрозу, многие западные государства разрабатывают ошибочные контрмеры в ответ на тот вызов, который ставит перед ними Россия. Решая игнорировать военные аспекты конфронтации с Россией, можно сконцентрироваться на «простых» и «маломасштабных» ответах на ту угрозу, которая от нее исходит. Высылка нескольких дипломатов, жесткая риторика в ООН, несколько новых имен в санкционном списке олигархов и усовершенствование стратегических коммуникаций — это всего лишь способы выразить негодование и решимость, не предпринимая никаких конкретных мер и не тратя на это дополнительные финансовые средства.
Чрезмерно фокусируясь на информационной составляющей конфронтации между Россией и Западом, Запад уделяет недостаточно внимания укреплению военного потенциала на национальном уровне и на уровне альянса НАТО. Эта проблема особенно остро стоит в Европе, где традиционный оборонный потенциал постепенно ликвидировался начиная с 1990-х годов. На восстановление «реального» военного потенциала в Европе потребуется более 10 лет, и оно обойдется в дополнительные сотни миллиардов долларов. Поэтому в политическом плане гораздо проще сосредоточиться на проблеме вепонизации информации, агрессивных фабриках троллей, фейковых новостях и вмешательстве в выборы. Если всерьез заниматься обороной, для этого потребуется проявлять исключительную решимость и тратить огромные средства в течение длительного периода времени.
Близорукость Запада
Господствующая на Западе точка зрения о вепонизации информации и фейковых новостей заключает в себе три аналитические проблемы, которые препятствуют любым попыткам предотвратить пагубное вмешательство в западные общества и в интересы западных стран. Во-первых, согласно нынешнему нарративу, в сфере распространения фейковых новостей России приписывается доминирующая позиция на международной арене, несмотря на множество слабых мест России в политической, экономической, военной и даже информационной сферах. Во-вторых, продвигая тему фейковых новостей и вмешательства в выборы, Запад не принимает во внимание ряд внутренних проблем, существующих в западных странах, решение которых требует много времени и усилий. В-третьих, западный нарратив о фейковых новостях делает чрезмерный акцент на информационной сфере в международных отношениях. Хотя информация всегда была и остается важным фактором и «инструментом» государств и других игроков, излишний акцент на ней приводит к недостатку внимания к другим сферам, особенно к военной сфере.
Во-первых, анализируя высказывания западных политиков и чиновников, а также сообщения прессы о российских фейковых новостях, вмешательстве в выборы и ряде других тем, можно легко прийти к ошибочному выводу о том, что Россия находится на вершине глобальной иерархии. Объемы «новостных» репортажей и предупреждений о российском влиянии на западные общества потрясают. Кремль изображается как монолитный центр влияния, сумевший вепонизировать информацию и теперь нацелившийся на Запад.
Сейчас стало настолько привычным сообщать о вероятности вмешательства России накануне любых выборов, что мы уже начинаем страдать от синдрома криков о приближении волка: чтобы вас услышали, необходимо кричать еще громче. Вмешательство в выборы уже перестало удивлять людей, потому что за последние четыре года мы слишком много об этом слышали — от США до Франции, Германии, Нидерландов, Италии, Чешской Республики и Финляндии. А вмешательство в выборы — это всего лишь одна из тем в рамках более широкой категории информационной войны и распространения фейковых новостей.
Западный нарратив о фейковых новостях придает России силы. Он приписывает России воображаемые способности и свободу выбора, которой она не заслуживает. В то же время нарратив вокруг фейковых новостей заставляет западных политиков реагировать таким образом, что это еще больше усиливает ауру влиятельности России. Реагируя на довольно смутную угрозу информационной войны, западные государства укрепляют влияние России и увеличивают ее возможности в формулировании правил международной игры. Инициатива находится в руках у России, а Запад вынужден реагировать.
«Фабрики троллей» и купленная реклама в Фейсбуке и Твиттере превратились в горячо обсуждаемые темы на Западе, как будто демонстрация ложного контента в соцсетях может с легкостью заставить людей изменить их точку зрения в тех вопросах, которые уходят своими корнями глубоко в их идентичность и множество национальных нарративов. На самом деле изменить такие нарративы крайне трудно. Кроме того, нарративы — это коллективные социальные факторы, которые выходят за рамки мнений отдельных людей.
Большинство культурных концептов по своей природе очень «цепкие» и остаются устойчивыми к изменениям даже при самых благоприятных обстоятельствах. Поэтому спустя четыре года «лихорадки фейковых новостей» вряд ли осталось много людей, которых еще можно обмануть ложью и недостоверным контентом в соцсетях — если только они сами не стремятся поверить той информации, которая публикуется онлайн. Но причина, по которой некоторые люди хотят ей верить, заключается не в том, что они считают эту информацию правдивой, а в том, что она соответствует их мировоззрению.
Это приводит нас ко второй проблеме, связанной с западным нарративом вокруг фейковых новостей: играя по правилам России и таким образом укрепляя ее позиции, западные государства одновременно с этим игнорируют некоторые из тех проблем, которые существуют на их собственном внутреннем уровне. То, что в Европе называется политическим популизмом, находит выражение в США в политическом разладе между республиканцами и демократами. Процесс поляризации в западной политической сфере идет уже давно. Он начался вовсе не после аннексии Крыма Россией в 2014 году, когда испортились отношения между Россией и Западом.
Нарратив, сложившийся вокруг фейковых новостей, является обманчивым, потому что он предлагает нам простое решение сложной и многоуровневой проблемы. Многие люди придерживаются позиций, направленных против правительства и истеблишмента, потому что они чувствуют, что их исключили из общества или отстранили от процесса принятия политических решений. В период предвыборной кампании посылы Дональда Трампа — «закройте ее» (Хиллари Клинтон), «прогнившая система» и «осушить болото» — с энтузиазмом подхватывались многими американцами. Подобным же образом многие европейцы поддерживают политику, направленную против членства в Евросоюзе и против иммиграции, вовсе не по причине информационной войны России или тех фейковых новостей, которые она публикует, а по причине увеличивающегося раскола на национальном политическом уровне. Протест против мейнстрима стал способом выразить свои идеи и идентичность.
В нормальных здоровых обществах все устроено таким образом, что все или по крайней мере большинство людей поддерживают курс, независимо от их экономической ситуации или социального класса. Для этого необходимо обеспечить им достаточно качественное образование, достойный уровень социальной безопасности и позаботиться о самых слабых. Попытки решить социальные проблемы и справиться с политическим расколом при помощи инструментов борьбы с информационной войной и фейковыми новостями внушает ложное ощущение безопасности: оно обманывает политиков и граждан, заставляя их думать, что давние внутренние проблемы были спровоцированы исключительно внешними игроками. Другими словами, ответственность за некоторые проблемы, существующие внутри общества, переносится на некоего внешнего агрессора.
Лучшая политика борьбы против фейковых новостей, вмешательства в выборы и информационной войны подразумевает создание здорового общества, в котором хорошо образованные люди ощущают свою принадлежность к нему. Граждан, которые не ощущают нужды в антиправительственных настроениях или действиях, нельзя убедить поддержать такую политику, которая подорвет основы безопасности общества или государства. Некоторым западным государствам потребуется немало времени для того, чтобы достичь такого уровня, даже если они начнут выстраивать политику и действовать уже сейчас. Но я считаю, что в большинстве западных стран внутренние условия, благоприятствующие использованию фейковых новостей и информационной войны, по большому счету отсутствуют.
Наконец, излишняя сфокусированность на фейковых новостях и информационной войне приводит к преувеличению значимости информационной сферы. Информация очень важна в политике как на национальном, так и на международном уровне. Однако чрезмерная сосредоточенность на информационной силе России и ее силе в киберпространстве, возникшая после 2014 года, затмила собой ситуацию на местах. Поразительно, но после аннексии Крыма при помощи военной силы, после начала военной операции на востоке Украины и военной кампании в Сирии в центре большинства новостей, касающихся России, оказываются информационная война, война в киберпространстве и так называемые гибридные угрозы. И это происходит в тот момент, когда масштабное применение военной силы снова вернулось в Европу и на международную арену в целом.
Игнорирование «реального» оборонного потенциала
За последние 25 лет многие европейские государства постепенно ликвидировали свои вооруженные силы, которые в период холодной войны наращивались с целью сдерживания и обороны. Между тем США переключились с борьбы против крупных и сильных врагов на противоповстанческие операции. Подчеркивая необходимость восстановить реальный оборонный потенциал в Европе и несколько сместить фокус военного планирования в США, я вовсе не выступаю в поддержку агрессивной позиции или милитаристской политики. Напротив, ведение переговоров с позиции силы на самом деле позволит снизить общий уровень военной угрозы, убедить европейские государства в том, что они способны внести свой вклад в оборону Европы, и подготовить западные страны к будущему, в котором мы скорее увидим политику конкурирующих крупных держав, чем взаимовыгодное сотрудничество внутри благоприятного порядка международной безопасности.
Спустя много лет, в течение которых мы могли наслаждаться дивидендами от мира и откровенно щедрой спонсорской помощью Америки в области европейской обороны, будет крайне сложно заставить европейские государства сконцентрироваться на их военном потенциале сдерживания и обороны. Гораздо проще и дешевле сосредоточиться на вепонизации информации, чем спланировать и реализовать долгосрочную и дорогостоящую программу по наращивают военного потенциала. Спустя много лет пренебрежительного отношения, европейский оборонный потенциал не получится восстановить исключительно посредством таких проектов, как «умная оборона» или «долговременное структурированное сотрудничество». Более того, время «нишевых средств» тоже прошло.
Чтобы восстановить утраченный военный потенциал в Европе к концу следующего десятилетия или сместить фокус военного планирования в США, необходимо начинать действовать уже сейчас. Однако большая часть дискуссий о сдерживании и «реальном» оборонном потенциале теряется в шуме, создаваемом нарративом, который акцентирует наше внимание на фейковых новостях, вепонизации информации и вмешательстве в выборы. Это довольно странно, поскольку большинству западных стран нечего бояться в связи с появлением так называемых новых угроз в области информации и киберпространстве.
Подполковник Юри Райтасало — профессор в области военой стратегии и политики безопасности в Национальном университете обороны Финляндии.
